В 2024 году более 1,5 миллиона человек приехали в Турцию, чтобы получить медицинские услуги. Доход, полученный от этого, превысил 3 миллиарда долларов. Аслы Акъяваш Памук рассказала о потенциале Турции в сфере медицинского туризма.
Турция является одной из самых быстро развивающихся стран мира в области медицинского туризма. Она стала мировой столицей пересадки волос. В 2023 году 300 000 туристов посетили Турцию специально для проведения процедур по пересадке волос. Однако было бы ошибкой ограничивать медицинский туризм только пересадкой волос, лазерными процедурами и эстетической медициной. Турция предоставляет медицинские услуги широкому кругу пациентов — от офтальмологии до онкологии, от термального туризма до трансплантации органов. По сравнению с Европой и США, стоимость этих услуг в Турции на 50–70% ниже.
Хотя в последнее время Турция начала терять часть своей конкурентоспособности в этой области из-за колебаний обменного курса, она всё ещё остаётся на 30–40% дешевле по сравнению с конкурирующими странами.
Обо всём этом мы подробно поговорили с Аслы Акъяваш Памук, директором отдела международных услуг Медицинского Центра Анадолу — клиники, которая сделала медицинский туризм стратегическим направлением своей институциональной политики.
В 2023 году 1,4 миллиона медицинских туристов приехали в Турцию. В 2024 году эта цифра ещё выше. Турция стремится использовать этот потенциал. Вы были пионером в этой области в Медицинском Центре Анадолу. Для начала расскажите, как вы начали работать в этой сфере?
Я окончила Американский лицей в Измире и университет Богазичи по специальности «Международные отношения». Также я изучала маркетинг в UCLA. После того как я некоторое время проработала в США и около пяти лет в группе компаний Koç, в 2005 году я начала работать в Медицинском Центре Анадолу.
Когда я пришла на собеседование, меня глубоко впечатлило то, что Медицинский Центр Анадолу стремился обслуживать не только пациентов из Турции, но и пациентов из соседних регионов. Они искали менеджера, который бы основал и развил это направление.
Больница была спроектирована как многопрофильная клиника на 201 койко-место. В ней были представлены все медицинские специальности, но особое внимание уделялось лечению онкологических заболеваний.
Когда я только начинала, туризм в Турции ассоциировался в основном с морем, солнцем и пляжем. Авиакомпания Turkish Airlines только начинала расширять географию своих рейсов. Турция, известная прежде всего своим летним туризмом и на тот момент не особо известная за рубежом в сфере здравоохранения, теперь принимает пациентов из 65 стран мира.
Оглядываясь назад после 20 лет работы, я рада тому, какого прогресса мы добились.
Когда была основана больница, на территории кампуса также открылся отель для иностранных пациентов, верно?
Да, все это было запланировано с самого начала, и это было впервые в Турции. У нас есть отель на территории кампуса больницы.
Когда мы смотрим на движение здравоохранения в Турции, выделяются такие отрасли, как пересадка волос, эстетика, стоматология и офтальмология, верно?
Да. Однако это не ограничивается данными областями. Как больница, мы позиционируем себя совсем иначе. С ростом мирового среднего класса люди, которые не могут получить доступ к лечению в своих странах, путешествуют в другие места. Они ищут квалифицированные медицинские услуги.
Насколько нам известно, мировые показатели медицинского туризма также растут в геометрической прогрессии?
Говорят, что размер мирового рынка составляет от 60 до 100 миллиардов долларов в год. Его пока невозможно точно измерить, но различные источники предполагают этот диапазон.
Как начинаются отношения с иностранными пациентами?
Обычно они начинаются с электронного письма или телефонного звонка и могут продолжаться годами. В отличие от других секторов туризма, процесс не заканчивается, когда пациент покидает больницу. Мы продолжаем сопровождать наших пациентов на протяжении всего их путешествия.
Мы были свидетелями того, как мать, оставленная на произвол судьбы в своей родной стране и доставленная в нашу больницу санитарной авиацией ради последнего шанса, вышла из нашей больницы и, спустя годы, обняла переводчика, который встретил ее в первый день, плача от эмоций.
Конечно, не каждая история заканчивается счастливо. Даже когда мы делаем все возможное, иногда мы не можем спасти пациента.
Мы также несем ответственность за то, чтобы обеспечить безопасное возвращение пациента или его близких обратно в свою страну.
Доверие, которое лежит в основе этих историй пациентов, начинающихся с простого «здравствуйте» и длящихся годами, является, на мой взгляд, самым простым способом описать, что такое оздоровительный туризм на самом деле.
Вначале Турция была не очень известна в сфере здравоохранения. С чего вы начали? Какие преимущества имеет Турция в сфере оздоровительного туризма?
В Турции есть две области, которые имеют прочные корни из эпохи Османской империи: военное и медицинское образование.
Я считаю, что турецкие врачи, обученные выдающимися иностранными учеными в Императорской медицинской школе (Mekteb-i Tıbbiye-i Şahane), основанной султаном Махмудом II 14 марта 1827 года, заложили основы современной медицинской системы, которую мы имеем сегодня.
По сравнению со странами Ближнего Востока, Балканами и славянскими странами, Турция предлагает гораздо более высокое качество здравоохранения благодаря хорошо структурированной системе.
Сегодня пациенты ищут не только современные технологии и опытных врачей, но и высококачественную коммуникацию. Отличительная черта системы, которую мы построили, проявилась здесь.
Таким образом, история оздоровительного туризма в Турции, которая началась со скандинавских пациентов, приезжающих на термальные курорты еще во времена Ататюрка, развилась до того, чем мы являемся сегодня.
Вы упомянули систему. Была ли у вас модель для этого? Была ли страна, которую вы брали в качестве примера?
В 2006 году мое внимание привлекла конференция под названием «Медицинские путешествия» в Сингапуре. Увидев, что там присутствовали руководители высшего звена из больниц Таиланда и Сингапура, я решила поехать.
Большую часть времени я провела там, внимательно наблюдая за руководителями больницы Бумрунград, которая в то время была ведущей клиникой в сфере оздоровительного туризма.
Я также поняла, почему в названии конференции использовалось «Медицинские путешествия» вместо «Медицинский туризм».
Когда пациенты отправляются за границу для лечения рака, проведения серьёзных операций или при жизнеугрожающих состояниях, туристический аспект практически отсутствует. Именно поэтому они предпочли использовать слово «путешествие», а не «туризм».
Я вернулась в Стамбул с большим энтузиазмом и попыталась реализовать то, чему там научилась.
Конечно, объяснить суть медицинского туризма, выстроить систему и убедить людей поверить в нее, когда это было еще малоизвестной концепцией, было непросто.
Позвольте мне поделиться воспоминанием, связанным с этим. Это было весной 2006 или 2007 года.
Путешествуя из страны в страну в одиночку, я получила приглашение на встречу врачей, которая проходила по утрам по четвергам в больнице.
Меня попросили рассказать, чем я занимаюсь, чего мы ожидаем, и представить простую перспективу развития. Я никогда этого не забуду — хотя я представила очень скромные цифры, среди врачей это вызвало некоторое веселье.
Со временем успех пришел. Откуда приехали первые пациенты? Каких пациентов вы убедили первыми?
Первые пациенты начали приезжать из стран Восточной Европы.
Вы действительно указали на важную деталь. Эти пациенты не были похожи на турецких пациентов, путешествующих за границу, или на пациентов, приезжающих в Сингапур из других стран.
Большинство из них были небогаты. Мы столкнулись с совершенно другой группой пациентов, и справиться с их потребностями было гораздо сложнее по сравнению с другими группами пациентов.
У них либо не было доступа к необходимому лечению в их собственных странах, либо они не верили, что есть врачи, достаточно квалифицированные, чтобы их лечить.
У многих из них были очень сложные медицинские состояния, и они искали настоящее чудо.
Несмотря на их очень высокие ожидания, они обратились к нам с ограниченным бюджетом, и нашей задачей было управлять этим уравнением.
День за днем я осознавала, что сосредоточенность на удовлетворении потребностей наших иностранных пациентов и внимательное отношение к ним подтолкнёт нашу организацию к серьёзным культурным изменениям.
Когда вы говорите о культурных изменениях, что именно вы имеете в виду? Не могли бы вы немного пояснить?
Когда отделение было впервые создано, руководство сказало: «Просто приводите пациентов, не беспокойтесь об остальном».
Но вскоре мы поняли, что на самом деле есть о чем беспокоиться. Привести пациента и организовать его сопровождение внутри больницы — это два совершенно разных процесса, которые нельзя было вести по отдельности.
Даже некоторые из наших врачей, которые годами не видели таких сложных случаев, не могли скрыть своего удивления, столкнувшись с определенными пациентами. Некоторые пациенты попали к нам на очень поздней стадии или получили неполное или неправильное лечение.
Мы обратились за советом в университет Джонса Хопкинса, с которым мы сотрудничаем. Были созданы различные комитеты и встречи для поддержания высоких стандартов в клиниках и содействия этому сотрудничеству.
Правила и структуры, созданные в результате этих усилий, были очень полезны, но их все еще было недостаточно для решения проблем коммуникации, с которыми мы сталкивались на клиническом уровне, что иногда подрывало с трудом заработанное доверие наших пациентов.
Комитеты и правила поддерживали нас, но их было недостаточно, чтобы превратить это в органическую культуру.
Вот почему мы поставили пациента в самый центр всего, что мы делаем.
(Фото: Гюльшах Сарыташ Кескинель)
Разве пациент не должен изначально находиться в центре системы здравоохранения? Можете пояснить?
Чтобы объяснить это, я сначала хотела бы поделиться одной историей. Это было в тот период, когда количество наших пациентов постепенно увеличивалось. Медицинский дирекотор в то время вызвал меня к себе в кабинет и, немного повышенным тоном, сказал: «Вы и ваша команда должны перестать относиться к пациентам как к своим родственникам». Но мы не остановились — именно этот подход стал ключом к нашему сегодняшнему успеху. Вот почему: директор очень точно подметил суть. Именно благодаря такому подходу наш центр стал предпочтительным для иностранных пациентов и стал активно другим.
Как доказал экономист Ричард Талер, лауреат Нобелевской премии по экономике 2017 года, экономические решения не всегда основываются исключительно на стоимости, прибыли или доходе. Социальный и психологический контекст человека оказывает сильное влияние, особенно на личные решения. В этом смысле способность нашей команды выстраивать прямые, основанные на доверии отношения с пациентами стала краеугольным камнем нашего успеха.
Фактически, в то время мы сами не знали, как институционально называется то, что мы делаем, и какое изменение мы инициируем, ставя пациента в центр внимания. Только в 2013 году, получив аккредитацию Planetree, мы поняли, что внедряем модель под названием «пациентоориентированный уход».
Позвольте привести несколько конкретных примеров: При работе с иностранными пациентами приходится иметь дело с множеством документов, медицинскими заключениями и результатами анализов — часто написанными на разных языках и не всегда достоверными. Как вы можете представить, если передать такие документы обычному переводчику, он просто дословно всё переведёт. Но это приводит и к потере времени, и к путанице.
Самое важное — сначала определить, какие части являются действительно важными, и какие именно документы следует предоставить лечащему врачу. Умение чётко и грамотно резюмировать сложные клинические случаи — одна из самых важных задач отдела международных пациентов. А чтобы с этим справиться, необходимо иметь команду, состоящую из врачей, медсестёр и других специалистов, владеющих несколькими языками.
Как я уже сказала, мы были одними из первых, кто распознал эти потребности и сделал в этом направлении шаги. Для нас этот подход настолько важен, что один из моих заместителей — врач, специалист по внутренним болезням.
Суммируя, такого успеха можно достичь только при наличии команды, сосредоточенной на правильных приоритетах.
То же самое лечение стоит в 10 раз дороже в США.
Ценовое преимущество также играет важную роль. Какую финансовую выгоду получают пациенты, проходя лечение в Турции?
Раньше оно было значительно выше. В последнее время немного снизилось. Однако во многих странах существуют серьёзные проблемы с медицинским страхованием, и пациенты не получают необходимого обслуживания и ухода у себя на родине. Мы предлагаем примерно на 30% более выгодные цены по сравнению с Европой. В США расходы на здравоохранение резко выросли. Всё больше пациентов выбирают нас вместо США.
Есть также пациенты, которым профессора из Mayo Clinic рекомендуют новейшие методы лечения — те, что ещё не одобрены FDA или находятся в процессе одобрения. Эти пациенты связываются с нашими врачами и направляются в наш центр.
Такое же лечение в США может стоить в 10 раз дороже. Вместо того чтобы оставаться в США, они предпочитают пройти то же самое лечение у нас.
В каких направлениях преимущество более выражено? Мне интересно то, что выходит за рамки пересадки волос. Как обстоят дела с эстетикой и пластической хирургией?
Мы получаем много обращений. Системы здравоохранения в соседних странах за последние 20 лет несколько улучшились. Они также инвестировали в человеческие ресурсы. Но когда речь идёт о специализированных и качественных услугах, Турция по-прежнему занимает сильные позиции. Например, в трансплантации костного мозга мы находимся на очень хорошем уровне.
Какое место занимает Турция в мировом медицинском туризме? Входит ли она в топ-10?
Согласно некоторым данным мы входим в топ-10; согласно другим — в топ-5.
Каковы показатели Медицинского центра Анадолу?
Согласно данным Министерства торговли и Ассоциации экспортеров услуг, среди сетевых больниц, имеющих несколько филиалов, мы трижды получали третье место в Турции по экспорту медицинских услуг. На сегодняшний день наш центр ежемесячно принимает около 1500 пациентов из 65 разных стран. Вопреки распространённому мнению, мы достигли этих цифр не за счёт пересадки волос, пластической хирургии или стоматологии, а благодаря работе со сложными случаями: онкология, гематология, роботизированная хирургия и трансплантация костного мозга.
20–30 тысяч долларов
Из каких стран вы принимаете больше всего пациентов? Каковы их средние расходы?
Мы принимаем пациентов из многих стран — в первую очередь из Румынии, Болгарии, Грузии, Узбекистана и Казахстана, а также из США, России, Пакистана и Великобритании. Согласно данным USHAS, в 2024 году в Турцию приехали 1 506 442 человека для получения медицинских услуг, что принесло доход в 3 миллиарда 23 миллиона долларов США. Поскольку основную часть нашей аудитории составляют пациенты с онкологическими и гематологическими заболеваниями, средние расходы на одного пациента составляют около 20 000–30 000 долларов США.
Значительно выше, чем доходы от обычного туризма!
Мы видим, что один пациент медицинского туризма приносит примерно в 10 раз больше дохода, чем турист, приехавший на море, солнце и пляж. Однако, в отличие от летнего туризма, в медицинском туризме до сих пор отсутствует должный уровень институционализации, образования и официальных должностей — либо эти процессы только начинают развиваться! Это вопрос, который необходимо обсуждать как на уровне государства, так и на уровне отрасли.
Статья подготовлена при участии газеты Oksijen и журналистов Элиф Эргу и Гюльшах Сарыташ Кескинель.
